Эдмонд Гамильтон - Звездные короли [Авторский сборник]
Он беспокойно взглянул на Норта.
— Я сделал это хорошо, Джонни? — с тревогой спросил он. — Неправда ли?
Рука у Норта дрожала, когда он положил ее на плечо товарища:
— Ты сделал то, чего не мог бы сделать никакой другой пилот в Системе, Стини.
Стини улыбнулся. Это была счастливая улыбка довольного ребенка.
— Я был когда-то хорошим пилотом, — сказал он.
Скрипя каждым бимсом, словно утомленный долгим путем, «Метеор» спускался на ночную сторону Земли. Вокруг черного пятна космопорта сияли дружеские красные и зеленые маяки.
Норт медленно посадил корабль. И когда тот сел и жужжание циклотронов смолкло, он еще некоторое время сидел неподвижно в пилотском кресле.
Сидней открыл люк. Внизу уже стояла санитарная машина. Дорака положили на носилки. Он смотрел мимо всех на Норта, и его бледное лицо было странно напряженным.
— Джонни…
— Поговорим после, Ян, — тихо сказал Норт. — Тебе нужно отдохнуть. И ты, Стини, иди. Я хочу, чтобы и ты пошел с ними, чтобы ухаживать за Яном.
Стини просиял:
— Я присмотрю за ним. Но ты придешь потом, Джонни?
— Приду.
Они вышли, и ясные глаза Алины затуманились, когда она смотрела им вслед. Голос у нее был хриплым, когда она повернулась к Норту.
— Они и все другие старые межпланетники вроде них, они никогда не будут больше нуждаться ни в чем, — сказала она.
Сидней сказал Норту:
— Мне не удалось поговорить с вами в пути, Норт. Но я хотел сказать вам… Неприятностей с Компанией не будет. Я ухожу в отставку, и я буду свидетельствовать, что Алина действительно купила корабль.
Норт благодарно кивнул:
— А как с левиумом?
Алина быстро кивнула:
— Филипп послал известие с Титании. За левиумом придут, мы его сдадим пока на хранение. Кажется, люди уже здесь.
Действительно, за сокровищем явились вооруженные стражи и бронированная машина. Норт проследил за погрузкой. Машина ушла. И он вдруг ощутил странную пустоту.
— Норт, есть еще кое-что, о чем мне не удалось сказать вам. Мы с Алиной… — услышал он голос Филиппа Сиднея.
Норт слабо улыбнулся и кивнул.
— Я догадался, Сидней. Вы любите друг друга.
Сидней смешался:
— Я боялся сказать вам. Я думал, что, может быть, Алина… может быть, вы…
Норт устало покачал головой.
— Нет, Сидней. Алина прелестна. Она дала нам возможность полететь в космос и сделать кое-что для старых товарищей. Она любила меня как одного из старых друзей своего отца. Вот и все.
Подошли Алина и Нова.
Белокурая звездная девушка протянула Норту руку.
— Прощайте, моряк, и спасибо, что довезли на Землю.
— Но, Нова, это мы все должны благодарить вас, — возразил Норт. — Не будь вас…
— О, забудьте об этом! — Она пожала плечами. — Звездные девочки всегда впутываются в неприятности. Я просто хотела освободиться сама.
Она резко отвернулась. Алина быстро проговорила:
— Мы с Филиппом… все мы… уходим вместе, идемте.
Но Джон Норт медленно покачал головой:
— Идите. Мне нужно сделать еще кое-что. С кораблем… — И Норт остался один в лунном свете. Рядом с исцарапанным бортом «Метеора».
Потом он медленно зашагал через порт к стройной колонне Памятника Пионерам Космоса. Дул порывистый ветер, он доносил звуки подготовки котлету венерианского лайнера, музыку и смех, голоса пассажиров.
Но Норт ничего этого не слышал. Он медленно шел к Памятнику. Остановился перед высокой колонной. Он чувствовал только глухую боль.
Он вспомнил тот день, когда приземлились здесь, вернувшись с Кэрью, из второго перелета. Он вспомнил шумные толпы, яркое солнце, улыбки и шутки Майкла Коннора, высокую молодую фигуру Уайти, возвышающуюся над всеми…
Норт наклонился, пытаясь прочесть имена, начертанные золотом, — имена тех, кто летал с Джонсоном, Кэрью и Венци. Там было и его имя, но он не искал его. Он читал бессмертные имена великих пилотов.
Джезон Питерс…
«… и никто Не сможет помешать мне еще раз попасть в пространство…»
Майкл Коннор…
«…вот так я всегда хотел умереть, рядом с красивой девушкой и с бутылкой…»
Харлей Стини…
«…Я был хорошим пилотом, не правда ли?»
Уайтман Джонс…
«Джонни…»
Больше читать он не мог. Горло его сжала судорога, глаза застилали слезы. Кто-то схватил его за рукав.
— Моряк!
Это была Нова.
— Моряк! Я не могу оставить вас, я знала, что вы сюда придете, — сдавленно проговорила она.
Ветер донес до них звуки далекой песни. Это была старая песня: «Мы построим лестницу до звезд!..»
Норт проговорил, глядя на тусклое золото великих имен:
— Они построили лестницу до звезд, Нова. А теперь они погибли, погибли и забыты…
— Моряк, не надо! — Нова плакала, прижимаясь к нему. — Я всегда буду с тобой, моряк, если только ты захочешь…
— Но, Нова… — Он удивленно взглянул в ее заплаканное лицо.
— Я знаю, что я только звездная девочка… — начала она.
— Вы — самая храбрая и красивая девушка, какую я только встречал, — ответил он. — Но я стар…
Она спрятала лицо у него на плече, не отвечая. И Норт почувствовал, как странная теплота растопила ледяную боль в его груди.
Рассказы
Остров Безрассудства
Начальник Города 72 в североамериканском секторе 16 вопросительно посмотрел в сторону Помощника.
— Следующее дело — Аллан Манн, личный номер 2473R6, — доложил Первый Помощник. — Он обвиняется в нарушении логики.
— Арестованный готов? — спросил Начальник и, увидев утвердительный кивок, приказал: — Введите!
Первый Помощник вышел и тут же вернулся в сопровождении арестованного и двух охранников.
Аллан Манн оказался молодым человеком, одетым в форменную рубаху без рукавов и белые шорты. Белый квадрат на плече указывал на его принадлежность к отделу механики. Он неуверенно осмотрелся в просторном помещении, скользнув взглядом по пультам прогнозирующих вычислительных машин, по телеэкранам визуального контроля за всеми городами мира, по широким окнам, за которыми виднелись громадные кубы зданий Города 72.
Начальник взглянул на бумагу, лежащую на столе:
— Аллан Манн, серийный номер 2473R6, арестован два дня назад по обвинению в нарушении логики. В обвинительном заключении утверждается, что Аллан Манн, в течении двух лет работавший над созданием атомного двигателя нового типа, отказался передать работу Майклу Рассу, личный номер 1877R6, несмотря на распоряжение своего руководителя. Он не смог логично обосновать причину отказа, заявив только, что хотел бы сам завершить работу. Поскольку налицо явное нарушение лотки, были приняты соответствующие меры.
Начальник поднял глаза на арестованного.
— Что вы можете сказать в свою защиту, Манн?
Молодой человек покраснел.
— Ничего, сэр. Я хочу только заявить, что теперь понимаю — я был неправ.
— Почему вы восстали против приказа руководителя? Вам разве не сказали, что Расс более подходит для завершения работ по созданию этого двигателя?
— Сказали, сэр, но я так долго работал над ним, что мне очень захотелось закончить работу самому. Даже если бы мне понадобилось больше… Я понимаю, это безрассудство…
Начальник положил на стол бумагу и подался вперед.
— Вы правы, Аллан Манн, это был безрассудный поступок. Вы совершили нарушение логики, а это… Это является подрывом всех основ нашей жизни, нашего мира. Что по вашему, Манн, собрало массу воюющих друг с другом народов в одно огромное государство? Что уничтожило страх, нищету, жестокость на Земле? Что, как не логика? Она, и только она, подняла человека от состояния полузверя до его нынешнего статуса. В былые дни безрассудства на этом месте был город, называемый Нью-Йорк, жители его вслепую боролись за выживание, не пытаясь сотрудничать и только зря расходовали силы и ресурсы.
Начальник сделал короткую паузу.
— Благодаря логике все изменилось. Эмоции, издавна калечившие и извращавшие разум человека, были покорены, и теперь мы подчиняемся только хладнокровному рассудку. Логика вывела нас из состояния варварства, в котором мы пребывали до XX века. Поэтому нарушение логики стало самым серьезным преступлением.
Под напором неотразимых аргументов Аллан Манн обмяк.
— Я осознаю, что так оно и есть, сэр. И я надеюсь, что мое нарушение будет рассматриваться лишь как временное помутнение рассудка.
— Именно так я к этому и отношусь, — произнес начальник Города. — Я уверен, теперь ты понимаешь ошибочность своего поведения. Но, — добавил он, — осознание проступка не оправдывает его. Ты совершил нарушение и должен получить возможность исправиться законным путем.
— А что это за путь?
— Людей, совершивших подобный проступок, становится все меньше с каждым годом, но все же их еще достаточно много. Поэтому мы выделили им целый остров в двухстах милях от побережья. Там отсутствует даже самый минимальный комфорт, нет никакого управления извне. Там царят законы первобытного общества. Мы отправляем всех безрассудных на этот остров и оставляем их одних. Там они очень быстро на собственной шкуре узнают, каково жить в мире, не подчиненном строгим законам логики. Узнают и больше никогда не забывают, а когда истекает сроки они возвращаются домой, то бывают только рады провести остаток жизни в нормальном мире. Правда некоторые, самые безнадежные, остаются там навсегда. По закону ты должен отправиться на этот остров — Остров Безрассудства.
![Эдмонд Гамильтон - Звездные короли [Битва Империи; Последняя битва]](/uploads/posts/books/116869/116869.jpg)
![Эдмонд Гамильтон - Звездные короли [Битва Империи; Последняя битва]](/uploads/posts/books/117063/117063.jpg)